НАЙСВІЖІШІ ПУБЛІКАЦІЇ

МАПА РУБРИК

02.08.2025

ШАБАТ ШАЛОМ

Газета Єврейської громади Дніпра

Прошлое кажется сном

Никогда не взялся бы изложить все это на бумаге, если бы сама жизнь не поставила точку. Это не только любопытная, но и многофигурная история. Причем с людьми, оставившими след в минувшем столетии. Во всяком случае, надеюсь, что она будет интересна бывшим одесситам, меломанам, знатокам словесности и просто любознательным людям.

Над площадью базарною

Вечерний дым разлит.

Мелодией азартною

Весь город с толку сбит…

Еврей скрипит на скрипочке

О собственной судьбе

И я тянусь на цыпочки

И плачу о себе…

«Камни обливались слезами»

            Впервые об этой достопримечательности «жемчужины у моря» – пивном заведении «Гамбринус» господина Гиппенфельда – рассказал в газете «Одесские новости» журналист и писатель Лазарь Кармен (отец известного кинодокументалиста Романа Кармена). Это было в феврале 1903 года. Лазарь Осипович писал, что пивная расположена в глубоком полутемном подвале, янтарный напиток там черного цвета, а развлекает посетителей молодой скрипач Сашка (он же Шендель-Шлема Янкелев Певзнер).

            «Он душу выворачивает своей скрипкой, он в состоянии заставить камни обливаться слезами и сейчас же заставить их пуститься в пляс», – так описывал пивную Кармен-старший. По всему по этому «Гамбринус» пользовался огромной популярностью.

Image Not Found

            Вероятно, Лазарь Осипович и привел однажды туда писателя Куприна, где тот познакомился с Сашкой, послушал его скрипку, подружился, даже приходил к нему домой. В результате спустя несколько лет в журнале «Современный мир» был напечатан его рассказ «Гамбринус». Вскоре знаменитый писатель снова приехал в Одессу и сразу направился в пивную. Расцеловал Сашку, подарил журнал с посвящением, массивный серебряный портсигар. Просидел там долгий вечер, слушая, и ушел вместе со скрипачом. Дома у того хорошо отметили встречу. Пили за Одессу, Куприна, Сашку, за его только что родившегося сына Аарона-Янкеля и, разумеется, за «Гамбринус».

            Рассказ высоко оценил Лев Толстой, затем он был переведен на другие языки. А Сашкина волшебная скрипка звучала до 1919 года, но уже в других заведениях. В следующем году безработный, обнищавший и голодный, Сашка заразился тифом и умер. Было ему всего 54 года. Вся Одесса пришла на похороны. Много позже их описал Паустовский.

Парень с нашего двора

            Теперь о том, почему в начале этого повествования я упомянул о точке. Дело в том, что в «Гамбринусе» по вечерам играл дуэт: солист на скрипке,  а на пианино ему аккомпанировал ювелир Мойша. Сашка бывал у него дома, а однажды пришел с Куприным. «На всякий случай» хозяин попросил писателя не упоминать его имени, так как дети тоже учатся музыке. И тут прозвучала фамилия Мойши – Хомицер! Я ахнул. Потому что жил с его внуком Мишкой в одном доме в Харькове, по улице Римарской, 19. В нем получали квартиры вернувшиеся из эвакуации сотрудники театра оперы и балета. Мишкин отец Эммануил (почти Мойша) играл в оркестре, и Мишка стал талантливым виолончелистом.

Image Not Found

            Судьба его сложилась так, как у подающих надежды музыкантских отпрысков. Во дворе нашего большого дома, среди мальчишек, его почти не видели. Хотя он жил в соседнем подъезде и вроде должен был учиться в школе, я ни разу не сталкивался с ним.

            Мне было жаль парня. Вся жизнь его теперь принадлежала музыке. Она дама строгая, измен не терпит. А он был лишен мальчишечьих радостей.

            Во время летних каникул я отводил душу: играл в футбол на задворках сада им. Шевченко. Приходил домой безумно уставший, грязный, но ловил ни с чем не сравнимый кайф. Это увлечение было вполне невинным. А вот как я вляпался в весьма сомнительную авантюру, до сих пор не понимаю. Не могу сказать, что она доставила мне радость, наоборот, но это было, к сожалению. Хотя как оценить. Ведь я приобрел опыт и получил прививку. Каким образом оказался в незнакомой компании подростков – представить не могу. Наверное,  все-таки с кем-нибудь был знаком.

            Словом, шатались мы по Сумской, главной улице Харькова. Верховодил Валек, парень постарше. Глаз у него был наметанный, среди прохожих он искал работягу в подпитии, получившего аванс. И вычислил такого, пристроился, заболтал и получил от него согласие «угостить». Всей ватагой мы завалились в рюмочную. Халява, пацаны! И Валек стал разводить мужика на деньги. Ставил нам что-то алкогольное. У меня такое было впервые, вскоре поплохело. Мудрые родители не сказали ни слова, видели мое состояние. И лишь молча на меня смотрели.

Image Not Found

            Это к тому, что у нас с Мишкой были разные судьбы, и жизнь, конечно, сложилась по-разному. Парень оправдал надежды близких. Надеюсь, что и дед Мойша дожил до этого и порадовался. Карьера Михаила Эммануиловича Хомицера складывалась так: окончил Московскую консерваторию (класс С. Кнушевицкого и аспирантуру у него же). Годом ранее стал солистом столичной филармонии, концертировал в Союзе и за границей. Участвовал в трех международных конкурсах, где завоевал две первые и одну третью премии. В 1965–73 годах играл в трио с известными мастерами Игорем Безродным (скрипка) и Дмитрием Башкировым (фортепиа­но). Выступал с оркестрами под управлением Зубина Меты, Кирилла Кондрашина, Евгения Светланова, Геннадия Рождественского.

            Репертуар у Хомицера был весьма обширным: классическая музыка, сочинения ХХ века, произведения Тихона Хренникова, Моисея Вайнберга, Альфреда Шнитке и других.

            Тридцать лет (почти половину жизни) преподавал в своей альма-матер, среди его учеников около двадцати лауреатов международных конкурсов. Года два был приглашенным профессором Музыкальной академии им. Сибелиуса в Хельсинки.

            В 1994 году Миша уехал в Израиль, где преподавал в Иерусалимской и тель-авивской академиях музыки. И здесь его ученики не подвели наставника: стали лау­реатами международных конкурсов в разных странах.

            И в Израиле профессор продолжал концертную деятельность. Умер народный артист РСФСР в 2002 году, ему было 67 лет. Похоронен на исторической родине.

            Я встретил Мишу в Днепропетровске, куда он приехал на одну гастроль. Концерт проходил в Доме техники. Я узнал об этом из афиши. В антракте зашел к нему в комнату отдыха. Когда назвался, мой бывший сосед оживился, но как-то вяло. Что-то вспомнили. Увы, говорить нам было не о чем. Столько лет прошло, общих воспоминаний нет. Мы шли по жизни параллельными курсами…

Она не сделала этот шаг

            А теперь круг замкнулся. Правда, действующее лицо имеет весьма косвенное отношение к другим фигурам. Но, как мне кажется, и оно имеет право на свою часть истории.

            …Париж, Елисейские поля. Жаркий летний полдень. На углу стоят двое молодых людей. Она (ее зовут Ксения) – красивая, ухоженная, изящная. Одета по последней моде. Начинающая актриса. Он (имя неизвестно) – приятная внешность, хорошо сложен. Видимо, из ее круга. Что-то обсуждают. Вдруг он говорит: «Посмотри, вот умора!». Девушка оглядывается и видит, как пожилой человек, невзрачно одетый, с палочкой, видимо, полуслепой, пытается перейти дорогу, по которой катят потоки автомобилей. Он делает шажок вперед и, услыхав клаксон, отскакивает назад. И так несколько раз, пока ему удается проскочить. Зрелище для кого-то было забавное, для кого-то – жалкое. И что ей стоило сделать шаг, взять инвалида за руку и перевести через дорогу? Не подошла. Лишь что-то промямлила и поспешила уйти…

            Год шел за годом. Ни на сцене, ни в кино лавров не стяжала. Таланта для успешной карьеры было маловато. Перебивалась случайными заработками в этой сфере. Видимо, не сложилась и личная жизнь. Когда стало совсем невмоготу, попросила о возвращении в СССР. Ответ пришел положительный. Более того. Министр культуры Фурцева добилась, чтобы Ксении выделили однокомнатную квартиру в столице.

            …Всю свою не очень удачную жизнь Ксения видела эту картинку. Беспомощный старик пытается перейти Елисейские Поля. Всю жизнь она не могла простить себе, что не сделала тогда этого шага.

            Да, того старика с палочкой звали Александр Иванович Куприн. А фамилия Ксении была Куприна. Ксения Куприна. Не однофамилица. Дочь.

Все сполна воздастся по делам

Грустным, и счастливым, и забытым.

И когда ударит главный час

И начнется наших душ поверка,

Лишь бы только ни в одном из нас

Прожитое нами не померкло.

Игорь МАНЕВИЧ

Стихи Б. ОКУДЖАВЫ

На фото:

В этом доме напротив «Пассажа» на углу Дерибасовской и Преображенской в подвальчике находился воспетый писателем «Гамбринус» (вход с Преображенской). Подвальчик сохранился до сих пор, но служит совершенно иным целям.

«Гамбринус».

Художник М. И. Поляков, 1955

А. И. Куприн с дочерью Ксенией