Уроки еврейской истории. Дочь Алтер Ребе.

Ребецен Двойра-Лея стала известной при необычных обстоятельствах. Родилась она в 1766 году у р. Шнеур-Залмана бен Боруха и Штерны Сегаль, когда отец обучался у Дов-Бера в Межиричах. Девочка была вторым ребенком, и назвали ее в честь известной своими знаниями тети. Двойра-Лея росла преданной отцу. Во время ее взросления хасидизм становился все более значимым для евреев. Как раз после рождения дочери Алтер Ребе стал магидом в Лиозно.

            А Двойра-Лея в 1789 году вышла замуж за последователя своего отца р. Шолома-Шахно, и у них родился сын Менахем-Мендл. Алтер Ребе сознавал, что по отношению к нему существует сильная духовная оппозиция, и это очень его беспокоило. 1791 год был очень тяжелым для него ввиду многочисленных обвинений от противников хасидизма. Хасиды видели, что здоровье ребе ухудшается. И Алтер Ребе пытался предотвратить трагедию. Он даже посылал хасидов к оэлям Бешта и Дов-Бера из Межирича, чтобы они ему помогли преодолеть напасти.

            Однажды в Лиозно Алтер Ребе позвал Двойру-Лею и рассказал ей о грядущих трудных временах, о противодействии раскрытию сокровенных аспектов хасидизма. Он описал дочери видение, как перед ним предстали Бешт и Дов-Бер из Межиричей, и сказал, что хасидизм находится в опасности. 30 лет нужно его лелеять, чтобы учение Бешта стало возрождаться и развиваться. А опасность забвения хасидизма повредит не только ему, но и будет препятствовать приходу Машиаха.

            Двойра-Лея и сама понимала, что жизнь отца в опасности.

И в 1792 году она попросила р. М. Майзелиша, р. П. Рейзиса и р. М.Ви­ленкера выполнить ее просьбу и поклясться не раскрывать тайны «даже если на кону будет стоять человеческая жизнь». Один из присутствующих заколебался, но другие убедили его, что Двойра-Лея не станет действовать скоропалительно. Когда все согласились, Двойра-Лея попросила их составить бейт-дин и перед судом объявила, что хочет пожертвовать свою жизнь вместо жизни отца.

            В том же году, накануне Рош а-Шана, после минхи, она вошла в синагогу Лиозно, где, подойдя к арон-кодешу, провозгласила свое решение. Когда же Алтер Ребе стал приветствовать Двойру-Лею, она сама завершила браху, посвятив ее отцу: «Да удостоишься ты, отец, быть подписан и запечатан для хорошего нового года». В свою очередь, ребе все же хотел закончить свое благословение для дочери, но она просила его молчать. После праздника Алтер Ребе позвал всю семью Двойры-Леи. Рабби Шолом горевал, поскольку сыну было всего 3 года, и он только отпраздновал день рождения. Ввиду этого Двойра-Лея попросила отца, чтобы тот взялся за воспитание ее ребенка. И Алтер Ребе пообещал, что ее сын станет утешением для него, семьи и всего еврейского народа.

            К вечеру второго дня Рош а-Шана Двойре-Лее стало плохо, а на следующий день она покинула этот мир. Произошло это 3 тишрея 5553 г., в пост Гедалии.

            В течение шивы Менахем-Мендл читал кадиш по матери. А перед Йом Кипуром Алтер Ребе обратился в молитве за благословением к дочери, чтобы внук вырос великим в Торе, и чтобы у него была длинная жизнь, как и у всех хасидов. 11 тишрея ребе попросил р. Авраама принять внука в хедер. Утром 12 тишрея Алтер Ребе закутал внука в талит-гадоль и понес его на могилу Двойры-Леи. Хасиды сопровождали своего магида, у могилы тот провозгласил, что вносит внука в хедер.

            Алтер Ребе сдержал обещание. Он перенес кровать внука в свои покои, и с той ночи Менахем-Мендл спал рядом с дедом. Ежедневно он учил Менахема-Мендла, который впоследствии прославился знаниями в Торе. Его прозвали «Цемах-Цедек».

            Так, Двойра-Лея отказалась от всего, в том числе от жизни, ради хасидизма. Не всякий решится на такое самопожертвование, но Двойра-Лея, несмотря на то что была любящей матерью, глубоко верила, что для еврейского народа учение отца жизненно важно. И хасидское движение смогло в дальнейшем развиться в полную силу. А Менахем-Мендл после смерти дяди р. Дов-Бера возглавил любавичский хасидизм, чему сопутствовал беспрецедентный рост последователей (более полумиллиона евреев). Цемах-Цедека уважали не только хасиды, а благодаря поступку ребецен Двойры-Леи, лидерами ХАБАДа во всех последующих поколениях стали ее потомки.

Николай БУЛАНЫЙ