Смена руководства Хеседа в Днепре: почему и что дальше?

– Скажите это вы ушли из Хеседа или «ушли» вас?

– Хороший вопрос, на который затруднились ответить однозначно. Инициатива принадлежала Джойнту, но я с ней согласился, и мы вместе согласовали процедуру. Скажу честно без желания «Джойнта» я, наверное, не пошел бы до конца войны, но, скорее всего, после ее окончания по собственной инициативе завершил бы свою работу на этом посту. Но ведь «Джойнт» считает, что время уже настало и, по существу, в этом все дело – относительно того, что сейчас происходит и насколько военное время влияет на работу Хеседа.

– Но Хесед очень успешно работает сейчас, в военное время, и подопечные и община, насколько нам известно, довольны вашей работой.

– «Джойнт» тоже доволен моей работой в военное время. Я оказался нужным человеком в нужное время. Собственно меня и пригласили на должность директора, чтобы я удержал Хесед в критическом состоянии после трагического ухода Анатолия Плескачевского и более чем полугодовых поисков директора Хеседа. Я пришел по просьбе «Джойнта» и общины как кризисный менеджер и сейчас, покидая эту должность, передаю стабильно работающую организацию, хорошо делает свое дело, даже в таких сложных условиях. Хесед сохранил достигнутое и получил устойчивое развитие. С другой стороны, в вопросе будущего мы с «Джойнтом» имеем существенные разногласия как в вопросах стратегии, так и в вопросах тактики, а также в позиционировании Хеседа в еврейской жизни Днепра. Впрочем, эти разногласия у нас были всегда, еще до того, как я стал директором Хеседа, просто во время работы в этой должности я придерживался правил «Джойнта», но это не значит, что я с ним всегда был согласен.

– А в чем эти разногласия?

– Давайте на конкретном примере. Я приветствовал и считал вполне правильным, когда «Джойнт» с начала полномасштабных боевых действий снял множество ограничений на использование помощи подопечным – был разрешен перевод помощи на личные карты, сняты ограничения на использование этой помощи и т.д. Начиная с конца 2023 года, эти ограничения возвращаются и я считаю это неправильным. Я считаю неправильным решение о предоставлении материальной помощи подопечным раз в квартал, а не ежемесячно, но в то же время считаю, что дающий средства имеет право определять, как и по каким правилам их можно использовать. Это пример тактических противоречий. Пример более существенный, принципиальный – я воспринимаю Хесед как часть общины, которая закрывает определенную важную нишу за счет внешнего ресурса – прежде всего «Джойнта», а также других внешних источников, и благодаря этому община может сосредоточить усилия на других направлениях. «Джойнт» видит Хесед своим подразделением, оператором его программ на месте, которое наоборот должно использовать общину как ресурс для своей деятельности. Это расхождение все больше перестает носить теоретический характер и переходит в практическую плоскость, что вызвано приближением завершения работы с Кляймс Конференс.

– Что вы имеете в виду?

– Основной задачей Хеседа долгие годы было оказание помощи подопечным, имеющим статус «жертв нацизма», за счет программ, финансируемых «Кляймс Конференс». Собственно говоря, это была главная работа Хеседа, а остальные – помощь подопечным, не имеющим такого статуса, была дополнением. Но годы проходят, люди со статусом «жертвы нацизма» уходят из жизни, хотя мы делаем все для того, чтобы его продлить, а пожилые люди без статуса «ЖН» становятся основной по крайней мере по количеству целевой аудиторией Хеседа. Все понимают, что пройдет не очень много времени и программы помощи от Кляймс Конференц для жертв нацизма завершатся по естественным причинам. И что тогда? Уже сейчас у нас есть парадоксальная ситуация – основное финансирование предназначено только для существенного меньшинства наших подопечных, и эта диспропорция в ближайшие два-три года будет только нарастать. Это нужно как-то решать, и сейчас идут поиски – как. Мое видение того, когда нужно решать этот вопрос, расходится с видением «Джойнта».

– А что вы думаете?

– Я думаю, что, прежде всего, война продолжается, и это главное, что должно определять наши действия до ее окончания и установления устойчивого мира. те вызовы, которые стоят перед нами. Я считаю, что, если Кляймс Конференс по непонятным мне причинам ставит ограничения на помощь. «жертвам нацизма», то искусственное ограничение другим подопечным надо снимать. Например, зимнюю помощь нужно оказывать на личные карты подопечных или на карты Хеседа, чтобы подопечные могли сами решать, как ее тратить. возраст людей со статусом «жертвы нацизма», пытаются принять решение о них, уплатив им Коммунальные расходы, предполагая, что самим им это сделать будет трудно или они не захотят тратить эти деньги на эти цели. что сейчас гораздо более важна реальная помощь людям – материальная, социальная, медицинская, продуктовая, а поиски нового места Хеседа в будущем – это дело, которым надо заняться после того, как мы поймем, в каком мире нам жить. когда нужно думать о будущем развитии. Вопрос, которым я вижу Хесед через пять лет, для меня не корректен, для меня это похоже на то, если бы мы обсуждали будущее человека, который находится в реанимации, через пять лет, но нам надо, чтобы он выжил и был максимально здоров, чтобы были эти пять лет.

– А «Джойнт» имеет другое мнение?

– Мне кажется, об этом нужно спросить «Джойнта», и это должно иметь публичное обсуждение. Одна из вещей, которую я считаю своей заслугой в должности директора Хеседа, – это введение практики обсуждения сложных вопросов, прямого общения и максимальной открытости, в форме регулярных «Актуальных разговоров», встреч с подопечными, с лидерами общества, с прессой. Мне кажется, такой открытый диалог – очень важно, чтобы Хесед был не только пунктом раздачи помощи, но и стал площадкой для общественных дискуссий, чтобы у Хеседа появилась субъектность. Мне удалось достаточно многое сделать для этого в еврейской общине, а вот на уровне города мы только начали.

– А что еще вы считаете своими достижениями?

– Я не очень люблю говорить о том, что сделано, писать отчеты, мемуары и прибегать к воспоминаниям, мне куда интереснее то, что нужно сделать, то, что должно быть. У Хеседи большая папка благодарностей в мой адрес – я их никогда не читал, меня всегда интересовали жалобы, критика и замечания, потому что с ними нужно работать. Но много достижений было – могу вспомнить и огромное количество продуктовой и вещевой помощи в 2022 году и в последующие годы, и создание уникальной для Днепра украинско-еврейской библиотеки (благодарю Леонида Финберга), и множество интеграционных проектов с еврейскими структурами, и наше взаимодействие с замечательными организациями, такими как Федерация еврейских общин Украины, «Ваад Украины», WJR и многими другими, с нашими нееврейскими друзьями и партнерами – фондами «Христиане за Израиль», «Эвен Эзер» и «Эвен Эзер Гамбург», такими структурами, как «Каритас» и «Элиас», фондами «Океан Добра», «Вверх , наверх, Украина» и многими другими. Но, конечно же, главная благодарность за возможность сделать столько добрых дел – Еврейской общине Днепра, частью которой является Хесед, и главному спонсору Хеседа – Американскому Еврейскому Объединенному Распределительному Комитету «Джойнт».

– Как вы думаете, что будет дальше с Хеседом?

– Мне неизвестно будущее, оно не детерминировано, мы делаем его каждый день. Я желаю успеха Виктории Новоселовой, которая сейчас возглавляет Хесед, я желаю успеха тому пришедшему директору. У Хеседа отличный коллектив, которым я горжусь. Это замечательные люди, которые работали в самых критических условиях, которые работают очень хорошо, и я надеюсь, что три года нашей совместной работы они будут вспоминать с хорошим чувством. Хесед ждут непростые времена, но когда же они были простыми? По крайней мере, я рад, что оставляю этот корабль в хорошем состоянии, с хорошей и слаженной командой, а куда его поведет новый капитан – этого нам пока знать не дано. Свою точку зрения на будущее Хеседа я высказал «Джойнту», думаю, что выскажу еще не раз, потому что я ушел только с должности директора Хеседа, но остаюсь членом его правления, членом Еврейской общины Днепра и сам собой.

– А что будет с вами?

– Будущее скрыто, никто не может знать ответа на этот вопрос. Сейчас у меня нет никаких представлений о том, чем я буду заниматься дальше, потому что я был занят тем, что должен был хорошо завершить важный период моей жизни. У меня есть мнения о развитии моего видеопроекта «Ukraine In Progress»; Я буду продолжать свою общественную и волонтерскую деятельность, по мере сил буду помогать ВСУ и Украине. Мне кажется, сейчас это самое главное, важнее всего остальное, важнее наших личных проблем. Я был частью Хеседа, а Хесед – это часть общества, а община – часть Днепра, а Днепр – часть Украины, и самое важное в этом – это Украина. Украина больше всего!

Разговаривала

Алиса ЕРЕМИНА